Жили когда-то семь сестер, семь королевских дочерей. Росли сестры во дворце, не зная заботы и горя. Недаром говорит пословица: богатому да счастливому и свеча, как солнце, светит.
Но едва старшей дочери исполнился двадцать один год, а младшей, Сантине, пошёл пятнадцатый, счастье покинуло королевскую семью. На королевство напало вражеское войско. Король потерял свою армию, потом свой трон, а потом и самого его взяли в плен. А королеве с семью дочерьми пришлось бежать в чужое королевство и укрыться в глухом лесу, в тёмной хижине, в которой когда-то жил угольщик.
Теперь королевская семья узнала вторую половину пословицы — бедному да несчастному и солнце, как сальная свечка, чадит. Вместо мягких Пуховиков и атласных одеял у них были голые доски, чуть прикрытые сухой травой. Вместо золотых и серебряных блюд — одна глиняная миска и восемь деревянных ложек. А в миске что? Иногда похлёбка из грифов, а иногда и вовсе ничего. Так вот и жили.
Однажды вечером королева-мать вышла из хижины посидеть у порога. Тут к ней подошла старая-престарая старушка с корзиной в руках и спросила:
— Не купите ли вы у меня немного винных ягод?
— Ах, добрая женщина, — ответила, вздохнув, королева, — ещё недавно я могла бы купить у тебя хоть сто таких корзин. Но сейчас у меня нет ни одного сольдо. Возьми этот гребень и дай мне за него семь винных ягод для моих семи дочерей.
— Не надо мне гребня, — сказала старушка, — я и такдам тебе-ягод. Поведай мне о своём горе. Может, я и сумею помочь.
Королева рассказала старушке обо всём, что случилось с ними за последний год.
Старушка выслушала, покачала головой и сказала:
— Бедная королева! У одной из твоих дочерей злая судьба. Все ваши несчастья от этого. Пока с вами девушка Сфортуна — девушка Неудача — не ждите удачи.
— У которой же из моих дочерей злая судьба? — спросила королева.
— У той, что спит, скрестив на груди руки, — ответила старушка. — Прогони её, и всё пойдёт хорошо.
Потом она подняла с земли корзину и исчезла за деревьями.
Королева вошла в хижину, зажгла свечу и склонилась над старшей дочерью. Та спала, вытянув руки. Вторая дочь закинула их за голову, третья подложила ладони под щёку, четвёртая — под подушку, пятая рукой прикрывала глаза, у шестой рука свесилась вниз. И всякий раз королева облегчённо вздыхала. Но вот мать поднесла свечу к младшей дочери, Сантине, и чуть не вскрикнула, — младшая дочь спала, скрестив на груди руки.
Королева стала на колени у её постели и горько зарыдала. Слёзы так и капали из её глаз. Одна горячая слеза упала на щёку девушки. Она проснулась и услышала, что говорит мать.
— Ах, моя доченька! Ты такая любящая и ласковая, неужели ты и вправду можешь приносить несчастье! Нет, нет, моя бедная Сангина, никогда я не назову тебя Сфортуной, что бы ни говорила старуха. Я никогда не прогоню тебя. Лучше мы будем делить с тобой всё, что накличет твоя злая судьба.
Горько было слышать это юной королевне, но она лежала тихо, как мышка, и ничем не показала, что проснулась.
Когда же мать, наплакавшись, задремала, Сантина встала, связала в узелок свои пожитки — старенькое платьице, гребёнку да деревянную ложку, глянула в последний раз на спящих сестёр и мать и покинула хижину.