Саша и Митя Смирновы по-хозяйски перелистывали альбом с фотографиями.
— Вот наш папа. Это — маленький, а это когда на фронт уезжал.
— Чей папа лучше? — спросил Саша Черкасов и положил рядом с альбомом фотографию своего отца.
— Наш лучше! — хлопнула по столу маленькой ладошкой Женя Черкасова.
— Маруся, — обратился Митя за помощью к старшей сестре, — они говорят, что их папа лучше!
Маруся читала. Она прижала указательный палец к месту, на котором остановилась, чтобы не потерять.
— Какой твой папа молодой и красивый! — сказала она.
— Ага! Ага! — обрадовался Саша Черкасов.
— Зато ваш папа просто старший лейтенант, — сказал Саша Смирнов, — а наш папа майор!
— И орденов у нашего папы больше! — подхватил Митя.
Саша и Женя Черкасовы растерянно переглянулись. Они были самые маленькие и еще не умели спорить.
— Не надо ссориться, сказала Маруся, — скоро вернутся наши папы, и мы сами увидим, кто из них лучше. А может быть, оба хорошие.
Послышался звонок. Митя сорвался с места.
— Погоди, не отворяй, я сама пойду. Кто? — громко спросила Маруся.
Стоявший за дверью человек ответил таким голосом, будто он бежал по лестнице и за ним гнались:
— Скажите пожалуйста, в какой квартире живет Татьяна Александровна Черкасова?
— Здесь, только ее дома нет, не вернулась со службы.
— В котором часу она возвращается? Ну и дом у вас! Стоит на пустыре, номера не видно, и спросить не у кого!
Маруся приоткрыла дверь, и сейчас же сильная мужская рука рванула дверь на себя. Цепочка звякнула, натянулась и не позволила незнакомцу ворваться в переднюю.
Маруся смотрела на него испуганными глазами. Перед ней стоял военный, капитан, с худым загорелым лицом.
На лице морщин почти не было — только две резкие около рта. Но волосы были седые. Поэтому было не совсем понятно: очень ли он старый или просто не очень молодой.
— Можно мне войти и дождаться ее?
Маруся ответила сдержанно:
— У них замок на двери.
— Нельзя ли мне подождать в передней? Что ее соседи, дома?
— Я соседка.
— А постарше никого нет?
— Никого. А вы ее знакомый?
Капитан усмехнулся:
— Право, не знаю, можно ли меня назвать знакомым. Он прибавил еще что-то, но Маруся не расслышала, так как Митя шипел ей в ухо:
Зачем ты сказала, что старших дома нет?
— Да ну тебя, Митька! — Она повернулась к капитану: — Мама не позволяет нам пускать незнакомых… Вы уж извините.
— Что ж делать! Понятно. Придется подождать здесь. Эх, часы остановились! Сколько сейчас времени?
— Сашка, посмотри.
Капитан заинтересованно переспросил:
— Сашка? Какой Сашка?
— Мой брат.
Капитан сказал: «А!» — и, узнав, что уже половина седьмого, присел на ступеньки лестницы. Разговор можно было считать оконченным. Маруся закрыла дверь.
— Какой-то странный, — сказала она Саше и Жене, — сам не знает, знакомый он вашей мамы или нет. Капитан.
Все вернулись в комнату. Но человек за дверью беспокоил и не давал заняться ни чтением, ни игрой. Через пять минут вся компания опять перекочевала в переднюю.
— Ушел насовсем?
— Нет, ходит.
В дверь постучали.
— Вот что, ребята. Терпения моего не хватает — у Татьяны Александровны на службе есть телефон?
— Есть.
— Скажи мне, девочка, я сбегаю к автомату, позвоню ей.
— А мы номера не знаем.
— Эх вы, малыши! — Капитан с досадой стал ходить по площадке четыре шага вперед, четыре шага назад. — Ребятишки, вас там целая куча. А ну-ка, вспоминайте! Кто мне номер найдет — премию получит. У меня конфетка есть.
— Сашка, ты не знаешь мамин телефон?
— Сашка? Сколько их там у вас? Какой Сашка?
— Саша Черкасов.