И он ухмыльнулся во весь рот, подался вперед (так что чуть не упал со стены) и протянул Алисе руку. Алиса пожала ее, с тревогой глядя на Шалтая.
— Стоит ему улыбнуться пошире, — подумала она, — как уголки его рта сойдутся на затылке. Не знаю, что тогда будет с его головой… Она тогда просто отлетит!
— Да-да! — говорил меж тем Шалтай-Болтай, — вся королевская конница, вся королевская рать кинется ко мне на помощь. Они меня живо соберут, можешь не сомневаться! Впрочем, мы слишком далеко зашли в нашей беседе. Давай вернемся к предпоследнему замечанию…
— К сожалению, я не очень хорошо его помню, — сказала Алиса вежливо.
— В таком случае начнем все сначала, — отвечал Шалтай-Болтай. — Теперь моя очередь спрашивать! — («Можно подумать, что мы играем в такую игру!» — подумала Алиса). — Вот тебе вопрос! Как ты сказала, сколько тебе лет?
Алиса быстро посчитала в уме и ответила:
— Семь лет и шесть месяцев!
— А вот и ошиблась! — закричал торжествующе Шалтай. — Ты ведь мне об этом ни слова не сказала!
— Я думала, вы хотели спросить, сколько мне лет? — пояснила Алиса.
— Если б я хотел, я бы так и спросил, — сказал Шалтай.
Алиса решила не затевать новый спор и промолчала.
— Семь лет и шесть месяцев, — повторил задумчиво Шалтай. — Какой неудобный возраст! Если б ты со мной посоветовалась, я бы тебе сказал: «Остановись на семи!» Но сейчас уже поздно.
— Я никогда ни с кем не советуюсь, расти мне или нет, — возмущенно сказала Алиса.
— Что, гордость не позволяет? — поинтересовался Шалтай.
Алиса еще больше возмутилась.
— Ведь это от меня не зависит, — сказала она. — Все растут! Не могу же я одна не расти!
— Одна , возможно, и не можешь, — сказал Шалтай. — Но вдвоем уже гораздо проще. Позвала бы кого-нибудь на помощь — и прикончила б все это дело к семи годам!
— Какой у вас красивый пояс! — заметила вдруг Алиса. (Достаточно уже они поговорили о возрасте, и если они и вправду по очереди выбирали темы для беседы, то теперь был ее черед.)
— Нет, не пояс, а галстук! — тут же поправилась она. — Ведь это, конечно, галстук… Или нет… Я, кажется, опять ошиблась. Это пояс!
Шалтай-Болтай нахмурился.
— Пожалуйста, простите!
Вид у Шалтая был такой обиженный, что Алиса подумала: «Зачем только я заговорила про это!»
— Если б только я могла разобрать, где у него шея, а где талия, — сказала она про себя.
Судя по всему, Шалтай-Болтай очень рассердился. С минуту он молчал, а потом просипел глубоким басом:
— Как мне … надоели … все, кто не может отличить пояса от галстука!
— Я страшно необразованная, я знаю! — сказала Алиса с таким смирением, что Шалтай мгновенно смягчился.
— Это галстук, дитя мое! И очень красивый! Тут ты совершенно права! Подарок от Белого Короля и Королевы! Понятно?
— Неужели? — воскликнула Алиса, радуясь, что тема для разговора была все же выбрана удачно .
— Они подарили его мне, — продолжал задумчиво Шалтай-Болтай, закинув ногу за ногу и обхватывая колено руками, — они подарили его мне на день… на день нерожденья.
— Простите? — переспросила Алиса, растерявшись.
— Я не обиделся, — отвечал Шалтай-Болтай. — Можешь не извиняться!
— Простите, но я не поняла: подарок на день нерожденья? Что это такое?
— Подарок, который тебе дарят не на день рожденья, конечно.
Алиса задумалась.
— Мне больше нравятся подарки на день рожденья, — сказала она наконец.
— А вот и зря! — вскричал Шалтай-Болтай. — Сколько в году дней?
— Триста шестьдесят пять.
— А сколько у тебя дней рожденья?
— Один.
— Триста шестьдесят пять минус один — сколько это будет?
— Триста шестьдесят четыре, конечно.
Шалтай-Болтай поглядел на Алису с недоверием.
— Ну-ка, посчитай на бумажке, — сказал он.