Таечкины сказки

Морская кадриль

Черепаха Квази глубоко вздохнул и вытер глаза. Он взглянул на Алису — видно, хотел что-то сказать, но его душили рыдания.

— Ну, прямо словно кость у него в горле застряла, — сказал Грифон, подождав немного.

И принялся трясти Квази и бить его по спине. Наконец, Черепаха Квази обрел голос и, обливаясь слезами, заговорил:

— Ты, верно, не живала подолгу на дне морском…

— Не жила, — сказала Алиса.

— И, должно быть, никогда не видала живого омара…

— Зато я его пробова… — начала Алиса, но спохватилась и покачала головой. — Нет, не видала.

— Значит, ты не имеешь понятия, как приятно танцевать морскую кадриль с омарами.

— Нет, не имею, — вздохнула Алиса. — А что это за танец?

— Прежде всего, — начал Грифон, — все выстраиваются в ряд на морском берегу…

— В два ряда! — закричал Черепаха Квази. — Тюлени, лососи, морские черепахи и все остальные. И как только очистишь берег от медуз…

— А это не так-то просто, — вставил Грифон.

— Делаешь сначала два шага вперед… — продолжал Черепаха Квази.

— Взяв за ручку омара! — закричал Грифон.

— Конечно, — подтвердил Черепаха Квази. — Делаешь два прохода вперед, кидаешься на партнеров…

— Меняешь омаров — и возвращаешься назад тем же порядком, — закончил Грифон.

— А потом, — продолжал Черепаха Квази, — швыряешь…

— Омаров! — крикнул Грифон, подпрыгивая в воздух.

— Подальше в море…

— Плывешь за ними! — радостно завопил Грифон.

— Кувыркаешься разок в море! — воскликнул Черепаха Квази и прошелся колесом по песку.

— Снова меняешь омаров! — вопил во весь голос Грифон.

— И возвращаешься на берег! Вот и вся первая фигура, — сказал Квази внезапно упавшим голосом. И два друга, только что, как безумные, прыгавшие по песку, загрустили, сели и с тоской взглянули на Алису.

— Это, должно быть, очень красивый танец, — робко заметила Алиса.

— Хочешь посмотреть? — спросил Черепаха Квази.

— Очень, — сказала Алиса.

— Вставай, — приказал Грифону Квази. — Покажем ей первую фигуру. Ничего, что тут нет омаров… Мы и без них обойдемся. Кто будет петь?

— Пой ты, — сказал Грифон. — Я не помню слов.

И они важно заплясали вокруг Алисы, размахивая в такт головами и не замечая, что то и дело наступают ей на ноги. Черепаха Квази затянул грустную песню.

 

Говорит треска улитке: «Побыстрей, дружок, иди!

Мне на хвост дельфин наступит — он плетется позади.

Видишь, крабы, черепахи мчатся к морю мимо нас.

Нынче бал у нас на взморье, ты пойдешь ли с нами в пляс?

  Хочешь, можешь, можешь, хочешь ты пуститься с нами в пляс?

 

Ты не знаешь, как приятно, как занятно быть треской.

Если нас забросят в море и умчит нас вал морской!»

«Ох! — улитка пропищала. — Далеко забросят нас!

  Не хочу я, не могу я, не хочу я с вами в пляс.

  Не могу я, не хочу я, не могу пуститься в пляс!»

 

«Ах, что такое далеко? — ответила треска. —

Где далеко от Англии, там Франция близка.

За много миль от берегов есть берега опять.

Не робей, моя улитка, и пойдем со мной плясать.

  Хочешь, можешь, можешь, хочешь ты со мной пойти плясать?

  Можешь, хочешь, хочешь, можешь ты пойти со мной плясать?»