Двухкомнатный номер «люкс» полностью оправдывал своё название. Здесь и правда было две комнаты, а также всяческая роскошь, например, графин, который Полботинка тотчас же осушил.
– Всё лучше, чем просто вода, – победоносно заявил он, хотя на самом-то деле и была просто вода.
Моховая Борода подошёл к большому зеркалу в золочёной раме и принялся расчёсывать свою всклокоченную бороду, а Муфта рассматривал висевшие на стенах картины.
Ещё с детства Муфте особенно нравились картинки из жизни животных, и сейчас он был приятно удивлён, заметив большую картину, на которой были изображены три медвежонка, играющие в лесу.
– Три медведя! – воскликнул он. – Представьте себе – три медведя сразу.
– На то и номер «люкс»! – заявил Полботинка. – В других комнатах уж точно нарисовано меньше медведей.
А Моховая Борода сказал:
– В наших лесах медведи встречаются всё реже. Это очень хорошо, что их можно ещё встретить хотя бы на картинке.
– Как жаль, что мне в своё время не удалось выучиться на художника, – вздохнул Муфта, и в его голосе прозвучала неподдельная грусть… – Так здорово было бы нарисовать медведей или каких-нибудь других зверей.
– Ты мог бы и теперь попытаться это сделать, – сказал Моховая Борода. – Ведь учиться никогда не поздно.
– Начинать надо со зверей попроще, – поддержал мысль Моховой Бороды Полботинка. – Ну, например, с дождевых червей. И когда у тебя уже получится дождевой червяк, ты постепенно перейдёшь к более сложным зверям. Я лично ничуть не удивлюсь, если в конце концов тебе удастся нарисовать даже кенгуру.
Но Муфта безнадёжно махнул рукой.
– Да перестаньте вы, – сказал он. – Для меня время учёбы давно прошло и не стоит меня утешать.
И он громко всхлипнул.
Тут Полботинка подошёл к Муфте и дружески похлопал его по плечу.
– Не огорчайся, дружище, – сказал он бодро. – Художника из тебя не получилось, это верно, но зато ты настоящий поэт. И если захочешь, сможешь поэтически воспеть как дождевого червя, так и кенгуру.
– Это верно, – сказал Муфта, слегка повеселев. – Честно говоря, я об этом совсем забыл. Но с другой стороны, и стихи не принесли мне особой славы.
– Да оставь ты, наконец, эти разговоры, милый Муфта! – рассердился Моховая Борода. – Мало славы свалилось на наши головы? Слава поджимает нас со всех сторон. Одно утешение, что хотя бы здесь, в номере «люкс», можно от неё отдохнуть.
Едва Моховая Борода успел это сказать, как на письменном столе резко задребезжал телефон. Звонок прозвучал настолько неожиданно, что накситралли вздрогнули. И растерянно посмотрели друг на друга.
– Вот тебе раз! – проворчал Полботинка. – Звенит, как колокольчик у козы на шее.
– Не будем снимать трубку, – сказал Моховая Борода. – Ничего хорошего из этого не выйдет.
– Шесть… семь… восемь… девять… – считал Полботинка телефонные звонки.
– И кто бы это мог нам звонить? – удивился Муфта.
Моховая Борода пожал плечами.
– Тринадцать… четырнадцать… пятнадцать… – продолжал считать Полботинка.
Звонивший проявлял упорство, не клал трубку.
– Восемнадцать… девятнадцать… двадцать…
– Может, ошиблись номером? – выразил надежду Муфта.
Моховая Борода пожал плечами.
– Двадцать четыре… двадцать пять… двадцать шесть… двадцать семь… – считал Полботинка.
И тут у накситраллей не выдержали нервы. Почти разом они протянули руки к телефону.