Жил в Севастополе паренёк по фамилии Чайка. Работал учеником в портновской мастерской.
Пш! Пш! — шипят в мастерской утюги. Днём и вечером горят лампы. Скрипят ножницы.
— Чайка, куда ты делся?
Никуда. Смотрит Чайка, как кроит штаны старый мастер. Жжик! — готово, выкроил, будто выхватил из куска.
— Чайка, поставь утюг! Чайка, пришей пуговицу!
И так целый день. Где уж тут до настоящей работы!..
И вдруг война. Не успел оглянуться Чайка — немцы уже в Крыму. Подошли к городу. Бомбят. В бухте корабли из зениток так лупят — летят стёкла.
Очутился Чайка на фронте. Граната вместо утюга. Под ногами вместо белых ниток жёлтая, скошенная пулями трава.
А фронт уже на окраине. Бой в городе. На улицах танки. Из портновской мастерской бьёт по фашистам пулемёт.
Чайка тащил к пулемёту диск, когда что-то горячее ткнуло его в бок. Он упал. На гимнастёрке алым пятном проступила кровь…
Армия оставляла Севастополь.
Порт пустел. Один за другим уходили в туманное море корабли.
Последним от причала отплыл маленький пузатый катерок. Палуба горбом, медная труба — настоящий самовар.
В последний момент два солдата затащили на него Чайку.
Чук-чук-чук! — стучит бензиновый мотор. Катер, как утка, переваливается с волны на волну.
Ни дымка, ни берега — одно море…
Прошёл день… Второй… Мотор сделал последний раз: чч… ук! чч… ук! — и замолк.
Кончился бензин.
Тут, как назло, — немец. Самолёт с чёрными крестами. Увидал катерок развернулся, прижался к самой воде и пошёл в атаку.
Жик-жик-жик! — лётчик из пулемёта. — Жик!
Пронёсся над самым катером, погрозил кулаком и улетел. Ясное дело: сейчас своих пришлёт!
Куда уйдёшь без мотора?
Думали-думали солдаты, матросы: что делать?
Ничего не придумать.
И вдруг:
— Я, братцы, придумал… — сказал слабым голосом Чайка.
Что придумал? А вот…
И началось.
Двое тащат шест. Вбили его в палубу. Остальные — шинели долой, порют на куски, только треск идёт. Куски — Чайке.
У того — три иглы, два матроса в помощь. Шьют, кусок к куску, солдатскую шинель к матросской лепят. Скорее! Скорее!
И через час — парус, настоящий парус поднялся над катером!
Ветер ударил в него. Шест скрипнул. Катер, клюнув носом, пошёл вперёд…
Три дня и три ночи уносил их ветер от врага. Высокие волны и низкие облака.
Катер шёл на восток.
На четвёртый день показались верхушки гор. Над водой — розовые дымки кораблей.
Это были свои.
…К катеру уже спешил эсминец с краснозвёздным флагом. Солдаты, матросы разбирали мешки, винтовки — скоро порт.
А Чайка лежал на корме и смотрел на парус.
На кривой парус. Из чёрного и серого, пробитого пулями сукна.
На первую чудесную вещь, сшитую его руками.