Служили на Охотском море два радиста. Один — на рыбачьем сейнере «Волна», второй — на грузовом пароходе «Пугачёв».
Рано утром садился радист «Пугачёва» за чёрный металлический ящик с блестящими ручками — радиостанцию, включал её и начинал передачу. Он нажимал пальцами то коротко, то длинно на медный рычажок — радиоключ, и в воздух летели то короткие, то длинные гудочки: пии-ии-пии-пи-пи…
И бывало, что радист «Волны» в это время надевал наушники, слышал сигналы и, привычно складывая их в буквы и слова, читал:
— «П-е-р-е-д-а-ю д-л-я в-а-с п-о-г-о-д-у…»
Потому что именно так радисты всего мира разговаривают друг с другом.
— Куда идёте?
— На Камчатку.
— А мы на Сахалин.
Вот и весь разговор.
Но однажды случилась беда. Сейнер наскочил в тумане на камни, пробил себе дно и стал тонуть.
Рыбаки бросились к насосам. Напрасно — холодная вода всё равно заполняла судно.
— Не успеваем откачивать воду, — сказал капитан. — Надо звать помощь.
А радист был уже в своей каюте. Стоя по пояс в воде, он отвинчивал от стола радиостанцию.
Вода в каюте поднималась всё выше и выше, а радист всё работал. Он сломал отвёртку, до крови ободрал пальцы, но всё-таки снял станцию и вытащил её на палубу.
Пии-пи-пи… — полетели в воздух тревожные гудочки.
Но на этот раз они были слабые-слабые: станция отсырела и работала плохо. Никто не отвечал радисту.
Волны бормотали уже у самой палубы.
— Видимо, помощь не вызвать, — сказал капитан.
И вдруг радист услышал в наушниках знакомые сигналы. Это отвечал «Пугачёв». Никто на всём море не смог разобрать слабых сигналов «Волны», а радист «Пугачёва» разобрал. И тогда он стал повторять их, работая на своей сильной станции:
«Всем! Всем! Всем!»
Теперь по всему морю, на всех кораблях слышали громкие и ясные, звучавшие как команда, сигналы:
«На помощь! На помощь!»
Четыре парохода, три катера, два гидросамолёта свернули с пути и направились к «Волне».
«Пугачёв» тоже спешил. Он обогнал другие корабли и первым пришёл к месту аварии.
«Волны» уже не было видно. Над водой торчали только её мачты. За них держались, плавая на спасательных кругах, люди.
Рыбаков вытащили. Когда они, сменив одежду, собрались в каюте парохода, радист «Пугачёва» спросил:
— Ну, где же ваш радист? Наконец-то мы с ним встретились!
— Его нет, — ответили рыбаки. — Он работал в воде, простудился и заболел. Час назад прилетал гидросамолёт и забрал его. Вот это он просил передать вам.
И один из рыбаков протянул радисту сложенный вдвое листок бумаги. Сверху на листке было написано: «Моему лучшему другу».
И никакой фамилии. Потому что у радистов всего мира вместо фамилий короткие позывные сигналы: пии-пи-пи…
