Один раз мы с Мишкой были в игрушечном магазине и увидели замечательную игрушку – телефон. В большой деревянной коробке лежали два телефонных аппарата, две трубки, в которые говорить и слушать, и целая катушка проволоки. Продавщица объяснила нам, что если один телефон поставить в одной квартире, а другой – у соседей и соединить оба аппарата проволокой, то можно переговариваться.
– Вот нам бы купить! Мы как раз соседи, – сказал Мишка. – Хорошая штука! Это не какая‑нибудь простая игрушка, которую поломаешь и выбросишь. Это полезная вещь!
– Да, – говорю я, – очень полезная штука! Захотел поговорить, взял трубку – поговорил, и ходить никуда не надо.
– Удобство! – восторгался Мишка. – Сидишь дома и разговариваешь. Замечательно!
Мы с Мишкой решили собирать деньги, чтобы купить телефон. Две недели подряд мы не ели мороженого, не ходили в кино – всё деньги копили. Наконец насобирали, сколько было нужно, и купили телефон.
Примчались из магазина домой с коробкой. Один телефон у меня поставили, другой – у Мишки и от моего телефона протянули проволоку через форточку вниз, прямо к Мишкиному телефону.
– Ну, – говорит Мишка, – попробуем разговаривать. Беги наверх и слушай.
Я помчался к себе, взял трубку и слушаю, а трубка уже кричит Мишкиным голосом:
– Алло! Алло!
Я тоже как закричу:
– Алло!
– Слышно что‑нибудь? – кричит Мишка.
– Слышно. А тебе слышно?
– Слышно. Вот здорово! Тебе хорошо слышно?
– Хорошо. А тебе?
– И мне хорошо! Ха‑ха‑ха! Слышно, как я смеюсь?
– Слышно. Ха‑ха‑ха! А тебе слышно?
– Слышно. Послушай, сейчас я к тебе приду.
Мишка прибежал ко мне, и мы принялись обниматься от радости.
– Хорошо, что купили телефон! Правда? – говорит Мишка.
– Конечно, – говорю, – хорошо.
– Слушай, сейчас я пойду обратно и позвоню тебе.
Он убежал и позвонил снова. Я взял трубку:
– Алло!
– Алло!
– Слышно?
– Слышно.
– Хорошо?
– Хорошо.
– И у меня хорошо. Давай разговаривать.
– Давай, – говорю. – А о чём разговаривать?
– Ну, о чём… О чем‑нибудь… Хорошо, что мы купили телефон, правда?
– Правда.
– Вот если бы не купили, было бы плохо. Правда?
– Правда.
– Ну?
– Что «ну»?
– Чего же ты не разговариваешь?
– А ты почему не разговариваешь?
– Да я не знаю, о чём разговаривать, – говорит Мишка. – Это всегда так бывает: когда надо разговаривать, так не знаешь, о чём разговаривать, а когда не надо разговаривать, так разговариваешь и разговариваешь…
Я говорю:
– Давай вот что: подумаем, а когда придумаем, тогда позвоним.
– Ладно.
Я повесил трубку и стал думать. Вдруг звонок. Я взял трубку.
– Ну, придумал? – спрашивает Мишка.
– Нет ещё, не придумал.
– Я тоже ещё не придумал.
– Зачем же ты звонишь, раз не придумал?
– А я думал, что ты придумал.
– Я сам тогда позвонил бы.
– А я думал, что ты не догадаешься.
– Что ж я, по‑твоему, осёл?
– Нет, какой же ты осёл! Ты совсем не осёл! Разве я говорю, что ты осёл!
– А что ты говоришь?
– Ничего. Говорю, что ты не осёл.
– Ну ладно, довольно тебе про осла твердить! Давай лучше уроки учить.
– Давай.
Я повесил трубку и сел за уроки. Вдруг Мишка снова звонит:
– Слушай, сейчас я буду петь и на рояле играть по телефону.
– Ну, пой, – говорю.
Послышалось какое‑то шипение, потом забренчала музыка, и вдруг Мишка запел не своим голосом:
Куда, куда вы удалились,
Весны моей златые дни‑и‑и?
