Долго и счастливо
Кончался последний день Старого года.
Наверху, в детской, Джейн, Майкл и Близнецы участвовали в обычном вечернем представлении, известном как Раздевание-на-Ночь. Стоило посмотреть, как это проделывает с ними Мэри Поппинс! Она работала как настоящий цирковой фокусник.
Одним махом она ловко стянула с Джона свитер. Платьице слетело с Джейн от одного её прикосновения. Носки Барбары сами скользнули ей в руки. Что касается Майкла, то ему всегда казалось, что одёжки слетают с него, стоит только Мэри Поппинс взглянуть.
— А теперь ныряйте в постель! — приказала она.
Свой приказ она сопроводила таким свирепым взглядом, что дети с визгом метнулись к своим кроваткам и мгновенно исчезли под одеялами.
Мэри Поппинс стремительно двигалась по детской, складывая разбросанную одежду и убирая игрушки. Дети уютно устроились в кроватях, украдкой наблюдая за тем, как она буквально летала по комнате, расправив похрустывающие крылья своего накрахмаленного фартука. На её щеках играл розовый румянец, синие глаза мягко светились, гордо вздёрнутый носик напоминал о совершенстве его хозяйки. Ах, как она была похожа сейчас на сидящую в углу куклу с милым фарфоровым личиком! Но мы с вами прекрасно знаем, что внешность ОБМАНЧИВА. Да и дети в этом давно убедились. И пусть другие обкалывались, полагая, что Мэри Поппинс совсем обычный человек. Дети знали, что это не так. Не-ет, она не пустоголовая кукла!
Внезапно Майкла осенило.
— Мэри Поппинс! — окликнул он. — Скажите, когда точно закончится этот Старый год?
— Сегодня ночью. На последнем, двенадцатом ударе часов, — коротко ответила она.
— А когда он начнётся? — продолжал Майкл.
— Что начнётся? — переспросила Мэри Поппинс.
— Конечно, Новый год! — пояснил Майкл, удивляясь её непонятливости.
— После последнего, двенадцатого удара часов! — терпеливо ответила она.
— А тогда что же происходит между? — не унимался Майкл.
— Между чем? Ты можешь выражаться понятнее? — сердито фыркнула Мэри Поппинс. — Не считаешь ли ты, что я Читатель Мыслей?
Майкл чуть было не сказал «да», потому что именно так и считал, но прикусил язычок, зная, что за такое ему не поздоровится.
— Между последним и первым ударом, — поспешно пояснил он.
Мэри Поппинс распрямилась и направила на него свой опасный взгляд.
— Не буди лихо, пока оно тихо! — таинственно проговорила она.
— Но я никого не собираюсь будить, Мэри Поппинс. Мне только хотелось узнать… — Он не договорил, потому что наткнулся на свирепый взгляд Мэри Поппинс.
— Замени хотение на терпение. И если я услышу от тебя ещё хоть одно словечко… — рассердилась она.
Майкл не стал дожидаться окончания угрозы и быстро нырнул под одеяло.
Мэри Поппинс удовлетворённо фыркнула и пошла вдоль кроватей, поправляя подушки, подтыкая одеяла.
— Дай-ка мне это! Спасибо, — проговорила она, вынимая голубого утёнка из-под щеки Джона.
— Нет-нет! — захныкал Джон вслед Мэри Поппинс. — Не забирайте его. Пожалуйста!
Но она уже подошла к кроватке Барбары и выцарапала из её пальцев потрёпанную тряпичную обезьянку.
— Я хочу свою Пинни! — взвыла Барбара, протягивая руки к любимой игрушке.
Этой лоскутной обезьянкой играла ещё миссис Бэнкс, когда была маленькой девочкой. Потом Пинни переходила от одного ребёнка к другому по очереди. И вот теперь досталась малышке Барбаре.
Мэри Поппинс не обратила никакого внимания на её вопли. Она подошла к кровати Джейн, и Альфред—серый фланелевый слон—был мгновенно выужен из-под одеяла. Джейн столбиком села на постели.
— Зачем вы забираете игрушки? — требовательно спросила она. — Почему нам нельзя спать с ними, как всегда?
Ответом ей был ледяной взгляд, брошенный через плечо. Теперь Мэри Поппинс остановилась перед кроватью Майкла.
— Поросёнка, пожалуйста! — строго скомандовала она, протянув руку за маленьким позолоченным картонным поросёнком, которого тётя Флосси подарила Майклу на Рождество.
Тогда поросёнок был наполнен шоколадками, но давно уже опустел. В том месте, где должен был быть хвостик, зияла большая чёрная дыра. Майкл когда-то выкрутил хвост, чтобы посмотреть, не завалялась ли внутри ещё одна шоколадка. С тех пор бесполезный хвостик лежал на каминной полке, а поросёнок прекрасно обходился без него.
Майкл крепко вцепился в золотого поросёнка.
— Не отдам! — храбро заявил он. — Это МОЙ поросенок.
— Что… я… сказала? — чётко произнесла Мэри Поппинс, и взгляд её был так ужасен, что Майкл мгновенно разжал пальцы и выпустил игрушку.
— Вам-то они зачем? — жалобно спросил он.
— Не задавай глупых вопросов, ибо каков вопрос — таков ответ! — презрительно фыркнула Мэри Поппинс, расставляя игрушки на полке буфета.
Хрустнув накрахмаленным фартуком, она стремительно пересекла комнату и распахнула дверцы книжного шкафа. Дети смотрели во все глаза, как Мэри Поппинс вынула оттуда одну за другой три книжки: «Робинзон Крузо», «Зелёная волшебная книга» и «Стихи Матушки Гусыни». Потом она открыла их и положила на буфет перед четырьмя игрушечными зверями.
«Не думает же она, что звери умеют читать?» — удивилась про себя Джейн.
— А теперь все повернулись на правый бок, — не терпящим возражений тоном сказала Мэри Поппинс, — и немедленно спать!
Майкл резко поднялся и сел на постели.
— Не буду спать, — насупился он. — Хочу дождаться Нового года! Узнаю, как он приходит.
— Много будешь знать, скоро состаришься, — ядовито заметила Мэри Поппинс. — Будь добр, ложись! И чтобы больше ни слова!
Громко фыркнув, она выключила свет и закрыла за собой дверь. Раздался щелчок, мерные шаги по лестнице, и всё стихло.
— А я всё равно буду ждать! — упрямо повторил Майкл.
— И я тоже, — решительно подхватила Джейн.